Картографии царства: Земля и ее значения в России XVII века

Московские источники не оставляют места для сомнений в том, что ландшафт содержал скрытые письмена и провиденциальные указания, но прочесть их и отреагировать на веления земли должны были сами люди. Рядом с созданными божественной силой декорациями с их зашифрованными посланиями московиты понимали, что именно люди отвечали на эти скрытые тексты. На своих чертежах, в этно-географических описаниях и дипломатических отчетах люди, шедшие во главе русской экспансионистской миссии в Сибири, выражали две основные программы. Целью одной было завоевание, усмирение и контроль, вторая воплощала задачу распространения христианства. Неудивительно, что обе переплетались — так же, как и в толкованиях ландшафта. Как лаконично сформулировал Петр Бекетов, его миссия состояла в том, чтобы «приводить немирных землиц людей под государеву царскую высокую руку, и привет к ним и ласку держать, и ясак с них на государя имать с большим раденьем, как милосердый Бог помочи подаст»². Установление власти Бога и государя над землей и народом создавало общую форму для сибирского нарратива. Согласно стандартной формулировке, русские агенты должны были подчинить коренные народы, «что будет милостию божиею и государским счастьем»³. Как пишет историк Майкл Ходарковский, «в столкновениях с другими выкристаллизовался образ Московии как православного христианского государства» с миссией распространения славы Бога на земле⁴. Очевидно, успех имперского наступления Московии доставлял радость Богу. В продвижении России лежала возможность превращения казавшейся адом Сибири в Новый Иерусалим.

Этот двухсторонний имперский проект не удивит никого, кто знаком с испанской или французской колониальной историей или даже с менее яркими английскими, голландскими или португальскими колониальными завоеваниями. По-видимому, большинство имперских проектов заявляют о своей религиозной миссии, и западные христианские монархии в раннее Новое время, несомненно, предрасполагают к тому, чтобы считать кампанию по христианизации частью любого уважающего себя имперского проекта. Христианизирующий аспект московского колониализма, однако, оказывается несколько более противоречивым, чем можно было бы ожидать. В научной литературе существует два различных мнения, хотя редко кто прямо рассматривает точки противоречий между ними. Одни авторы утверждают, что имперская политика мотивировалась православной миссией, и московиты настойчиво, хотя и неэффективно, проводили кампанию по религиозному обращению в своих восточных колониях. Другие ученые дают противоположную интерпретацию, утверждая, что московиты проявляли примечательное равнодушие к религиозному статусу своих колониальных подданных и даже активно запрещали обращение, если эти подданные исправно платили ясак⁵.

Когда такие диаметрально противоположные точки зрения могут мирно сосуществовать в работах прекрасных ученых, такое противоречие и его скрытые смыслы заслуживают серьезного рассмотрения. Изучение московских летописей, космографий и географических описаний Сибири показывает, что правы и те и другие, хотя ни одна из этих точек зрения не отражает полностью специфически русскую особенность колониального отношения к христианизации и обращению. Православие действительно составляло саму суть представления московитов о русской имперской миссии. Христианский аспект этой миссии, однако, приобретал своеобразную форму у московских имперских агентов: они придерживались программы христианизации без обращения. Согласно московским источникам, Бог искренне поддерживал русское дело, потому что оно обещало распространить Его имя и славу до края земли, но Ему было достаточно такой христианизации земли и ландшафта, которые необязательно основывались на обращении языческого населения. По крайней мере, сначала распространение Слова Божьего происходило в большей степени за счет расширения русских поселений, а не согласованной евангельской кампании. Без доли сомнения относительно духовного превосходства православного христианства московиты систематически допускали и устанавливали иерархию вероисповеданий и низводили своих новых мусульманских, языческих и шаманистских подданных до самого низшего уровня этой религиозной лестницы. Но что касается обращения в свою веру, русские считали, что им предназначено нести знамя православия, и достаточно было их собственного продвижения по континенту, чтобы христианство шло за ними следом. С такими альтернативными способами распространения славы Божьей от моря и до моря московиты могли создавать истории об имперском величии, которые скорее основывались на существовании людей другого вероисповедания, чем отрицали его.

В этой главе лишь косвенно используются географические и картографические источники и идеи, но, поскольку отношения к христианизации и религиозному обращению играли центральную роль в формировании политико-территориального воображения московитов, это небольшое отклонение в сторону других текстов в итоге приведет нас к цели в следующей главе.

---

¹ Ремезов С.У. Краткая сибирская летопись (Кунгурская). Ст. 53. Стб. 14 (2-й паг.). Полное описание изд. см. ниже в прим. 6.
² Отписка Петра Бекетова о походе в Забайкалье // Записки русских путешественников. С. 361 . О Бекетове см.: Вершинин Е.В. Землепроходец Петр Иванович Бекетов // Отечественная история. 2003. № 5. С. 35—49.
³ См., например: Сборник документов по истории Бурятии. Вып. 1. XVII век / Сост. С.Б. Окунь, Г.Н. Румянцев. Улан-Удэ: АН СССР, Сибирское отделение, 1960. С. 40.
⁴ Khodarkovsky M. Four Degrees of Separation: Constructing Non-Christian Identities in Muscovy // Cultural Identity in Muscovy, 1359—1584 / Ed. A.M. Kleimola, G.D. Lenhoff. Moscow: Izdatel’stvo Its-Garant; Columbus, Ohio: Slavica Publishers, 1997. P. 248—266. Цитата: P. 255.
⁵ Ср., например: Collins D.N. Subjugation and Settlement in Seventeenth- and Eighteenth-Century Siberia // The History of Siberia from Russian Conquest to Revolution / Ed. A. Wood. N.Y.: Routledge, 1991. P. 39—40; Khodarkovsky M. The Conversion of Non-Christians in Early Modern Russia / Of Religion and Empire. P. 120; Kappeler A. The Russian Empire: A Multiethnic History / Trans. A. Clayton. N.Y.: Longman, 2001. P. 142 (Рус. пер. с ориг. нем. изд. 1992 года: Каппелер А. Россия — многонациональная империя. Возникновение, история, распад. М.: Прогресс-Традиция, 1997); Огрызко И.И. Христианизация народов Тобольского Севера в XVIII в. Л.: Ленингр. отделение Учебно-педагогического изд-ва Наркомпроса РСФСР, 1941.

<< Назад   Вперёд>>