Голландская реформатская община Архангельска
Курс российского правительства привел не только к тому, что в Санкт-Петербург переместилась торговля Архангельска. Многие голландские и другие иностранные предприниматели продали свои архангельские дома и либо переехали в Санкт-Петербург, либо вернулись на родину. В 1725 г. количество иностранных торговых домов (фирм) в Архангельске снизилось до 36, из которых 17 принадлежало голландцам9. В 1741 г. в городе оставалось всего 22 иностранных торговых дома, 11 из которых могут считаться полностью голландскими и 5 - частично голландскими. В составе 22 торговых домов находилось 34 голландских купца. Они вместе с семьями составляли общину примерно в 100 человек. Голландцы продолжали оставаться крупнейшей группой иностранцев-предпринимателей в Архангельске10.

Большинство голландцев Архангельска были членами голландской кальвинистской церкви. Помимо удовлетворения духовных потребностей общины церковь также давала образование детям своих членов. Кроме того, церковный совет выступал в случае смерти одного из своих членов в качестве попечителя имущества усопшего. Общине принадлежали дом и двор священника, расположенные в непосредственной близости от церкви, школьное здание с жильем для учителя, который также исполнял обязанности регента церковного хора. Кроме церкви еще одной организационной структурой нидерландцев являлась «голландская община», основанная в 1708 г. в Архангельске для того, чтобы представлять «общий интерес», в частности в отношениях с российским правительством. В 1740 г. существовали договоренности между «нашей общиной» в Архангельске и их деловыми партнерами в Голландии о самообложении членов общины пошлиной в размере 1/8 % товарооборота, откуда в случае необходимости могли бы уплачиваться взятки губернским властям Архангельска или в правительственные коллегии, находившиеся в Санкт-Петербурге11.

В 20-е и 30-е гг. XVIII в. кальвинистская община Архангельска оказалась в затруднительном финансовом положении. Касса опустела, на содержание церкви и школы не хватало денег, и существовала опасность того, что община не в состоянии будет выплачивать жалованье пастору и школьному учителю - сумму, составлявшую 700 рублей в год вместе со всеми накладными расходами. По мнению церковного совета, проблемы были вызваны тем, что торговля с Архангельском пришла в упадок и город покинули многие семьи и деловые конторы. Доходы общины из-за этого сократились, немногие оставшиеся семьи были не в состоянии возмещать недостачу. К тому же не все члены общины исправно платили в общую казну. Большинство вносило различные суммы в зависимости от года, и, хотя некоторые делали общине щедрые подарки, были и такие, которые не платили взносов вовсе, пользуясь церковными услугами за счет других. Еще одной проблемой была уплата «корабельных», или «церковных», денег - суммы в 5 рублей, которую платили моряки голландских судов, совершавших рейсы на Архангельск. Шкиперы платили корабельные деньги конторам купцов, к которым они должны были прибыть по поручению фрахтовщиков или судовладельцев. Таким образом, деньги попадали не только в руки кальвинистов, но также и лютеран и католиков. Последние не отдавали деньги в кальвинистскую церковь, которая и здесь лишалась своих доходов. К тому же в действительности не все кальвинисты платили пошлину и не все шкиперы - морские деньги12.

Для решения финансовых проблем церковный совет обратился за помощью в «Дирекцию Московской торговли». Это была организация в Амстердаме, представлявшая интересы голландских купцов, торгующих с Россией, основанная, вероятно, около 1690 г. главным образом в целях обеспечения безопасности голландцев, торговавших с Архангельском во времена войн. Дирекция договаривалась с голландским правительством о конвоировании торгового флота военными судами, она же извещала купцов о начале военных действий и информировала их о политической ситуации. Кроме того, Дирекция осуществляла политическое лоббирование в пользу интересов купцов, торгующих с Россией. В обращении, поданном в начале 30-х гг. XVIII в., церковный совет общины в Архангельске просил Дирекцию о том, чтобы шкипер каждого судна, шедшего под голландским флагом, платил бы диаконам кальвинистской церкви 5 рублей «ординарных церковных» денег. И действительно, в конце концов, был назначен специальный уполномоченный с правом собирать церковные деньги и передавать церковному совету прочие причитающиеся ему выплаты от прочих пошлин. Второе предложение церковного совета, поданное Дирекции, касалось организации денежного сбора среди купцов и торговых компаний в Республике. И на это предложение Дирекция отреагировала положительно - весной 1737 г., незадолго до отправления в Архангельск, пастор Фредерик Кристоффель Тиенен собирал в церквах Северной Голландии и по домам в Амстердаме деньги для кальвинистской общины в Архангельске. Общая сумма сборов составила 1460,85 гульдена. Из этой суммы Дирекция заплатила 800 гульденов пастору Тиенену - 750 гульденов в качестве 3/4 его годичного жалованья и 50 гульденов в возмещение тех затрат, которые он понес, занимаясь сбором средств вне Амстердама. В конечном счете в марте 1738 г., вероятно после вычета еще некоторых расходов, в руки церковного совета в Архангельске перешла сумма в 570,85 гульдена.

Несмотря на трудности, архангельская община продолжала выплачивать содержание пастору и школьному учителю. В 1736 г. церковный совет уже мог сообщить, что, благодаря дополнительным пожертвованиям и ежегодно откладывая некоторые суммы, общине удалось даже скопить небольшой капитал. Однако совет стремился думать и о будущем и заботился о том, чтобы в случае дальнейшего сокращения торговли оставшиеся в России члены общины не оказались лишенными Слова Божьего и церковных таинств. В начале 1737 г. церковный совет собирал в Архангельске пожертвования на содержание церкви и школы в собственной малоимущей общине, а также среди лютеран и «всех, кто внемлет Слову Божьему». В апреле 1737 г. сумма пожертвований и сборов составила 200 рублей, то есть более 500 гульденов. Таким образом, у общины оставался еще небольшой капитал в 400 рублей, о котором и упоминал церковный совет.

Церковный совет Архангельска призывал на помощь Дирекцию Московской Торговли и тогда, когда в случае отъезда на родину либо смерти пастора необходимо было найти ему преемника. Если при содействии Дирекции либо иных друзей общины отыскивался подходящий пастор, готовый приехать в Архангельск, он подвергался экзамену и утверждался классисом Амстердама, но оплачивался из средств самой общины. Срок службы пасторов варьировался от пяти до семи лет, а денежное довольствие составляло 1000 гульденов в год. Кроме того, пастор располагал общинным домом и двором при церкви; отопление, освещение и прислуга также оплачивались общиной, а также община оплачивала дорогу по морю из Республики в Архангельск, а по истечении срока контракта - дорогу домой. В пасторские обязанности в Архангельске входило проведение службы, крещений, свадеб, причащений, катехизация, посещение прихожан на дому, посещение больных прихожан, а также все, что входит обычно в обязанности священника13.

Ни один из кальвинистских пасторов не находился в Архангельске дольше, чем отец Тиенен. Его предшественник, Йохан Фредерик Хейдеггерс, вернулся летом 1735 г. со своей женой и детьми морским путем в Амстердам14. После обмена письмами с отечеством церковный совет Архангельска попросил Дирекцию Московской Торговли призвать для несения церковной службы Фредерика Кристоффеля Тиенена, проживавшего в Хамме. Директора удовлетворили эту просьбу, и в сентябре 1736 г. Тиенен дал знать из Хамма, что принимает приглашение из Архангельска и приедет в Амстердам настолько скоро, насколько это будет для него возможно. Дирекция Московской Торговли заключила с пастором контракт от имени Архангельской общины сроком на семь лет15.

Тиенен оставался в Нидерландах до августа 1737 г., собирая пожертвования для Архангельской общины. Он прервал свои занятия в июле - в письме, адресованном Дирекции, он просит извинения за свое отсутствие в течение нескольких дней «в связи с моей занятостью делами по собственной надобности». Несколькими днями позже директора получили следующее объяснение: «...Чтобы выразить одним словом, сватовство к одной персоне, живущей в Гааге, что и потребовало моего при ней присутствия. Чтобы и мне самому могло достаться собственное счастье, себя самого тоже счастьем не обделить». Тиенен «из стыда» не поставил господ Директоров заранее в известность и не испросил на то разрешения. Вышеупомянутое сватовство не привело - по крайней мере, сразу - к свадьбе, поскольку уже 7 августа 1737 г. Тиенен отправился судном из Амстердама в Архангельск, куда он прибыл в сентябре того же года. В 1739 г. он женился на Элизабет Хоутман, уроженке Вологды. Она, без сомнения, была родственницей Хендрика Хоутмана из Вологды, члена семейства голландских торговцев Хоутманов, занимавших в торговле с Россией не последнее место.

Сразу после прибытия Тиенена в Архангельск его отношения с общиной испортились. Уже осенью 1737 г. он просит Дирекцию в письменной форме прощения за «неправильные действия», которые он совершил по отношению «прежде всего к нашей общине». Возможно, это были те «неправильные действия», которые заставили общину в начале 1740 г. сообщить классису в Амстердам, что она вынуждена в конечном счете принять «неприятные меры» в ответ на «поведение» Тиенена. В конце концов еще до начала лета по настоянию классиса разногласия были улажены. Тиенен потихоньку, sub rosa, еще высказывал недовольство: «Здесь каждый желает быть господином над священником» и «некоторые из здешних заняты только собственным величием и властью». В конечном счете мир был сохранен, однако сердечности в отношениях так и не получилось. В 1741 г. Тиенен вновь жаловался на то, что некоторые заставляют общинное правление плясать под свою дудку и это ведет к отстранению других членов общины от ее дел. Чтобы не усложнять ситуацию, Тиенен более не вмешивался в дела управления общиной, несмотря на то что он возглавлял общину и церковный совет.

Тиенену приходилось нелегко. Он сообщал, что пытался навести порядок в церкви, но «люди» в Архангельске этого не могли вынести. «Люди» здесь привыкли к беспорядку и жили безо всякого смысла, не желая и слушать про свои недостатки: «... Когда я проповедую исправление, то становлюсь ненавистным и презираемым в глазах их». По «их словам», Тиенен затягивал службу. Однако он вел службу короче, чем это принято в самой Голландии, а, кроме того, служба не мешала никому из прихожан исполнять их обязанности.

Некоторые из писем Тиенена, отправленные Дирекции Московской Торговли, проливают свет на жизнь его и его семьи. Летом 1741 г. он писал, что его супруга в октябре прошлого года разрешилась от бремени сыном и что мать и сын пребывают в добром здравии. В том же письме он сообщал, что продукты питания и ежедневного потребления в Архангельске быстро дорожают; цены выросли в четыре раза по сравнению с уровнем четырехлетней давности. Половину своего содержания Тиенен тратил на продукты, которые заказывал в Голландии, и на те предметы, которые невозможно было приобрести в Архангельске, но без которых невозможно было жить.

Несмотря на проблемы с общиной, Тиенен остался в Архангельске и после истечения срока своего первого контракта. В 1743 г. было заключено новое соглашение, хотя Тиенена, по его собственным словам, просили вернуться в отечество и занять место своего покойного отца. Условия, которые предложила община Архангельска, он не мог отклонить. В конечном счете Тиенен оставался пастором города на Двине на протяжении 20 лет, до своей смерти в 1756 г.

Обычно община приглашала из отечества также и школьного учителя. Единственный источник информации о качествах, которые община предъявляла к учителю и которых она не желала, находим в анкетах, составленных общиной в 1749 г., когда она занималась поисками подходящей кандидатуры. Церковный совет обратился с просьбой к Дирекции Московской Торговли и священникам «Кальвинистского Министериума» Амстердама подобрать регента церковного хора и одновременно школьного учителя. Это должен был быть способный и квалифицированный человек, а не «сапожник, невежа или какой-либо пустослов, предпочтительно человек, кое-чему обучившийся», умеющий писать, считать и петь, со знанием какого-либо иностранного языка, «способный обучать не крестьян, а в основном детей славного купечества». Присутствие такого профессионала в Архангельске было, по мнению церковного совета, важным, поскольку там отсутствовали любые другие иные средства воспитания общины и молодежи в духе христианских начал и всех прочих наук, важных при подготовке к торговле либо для дальнейшего образования.

Школьный учитель приглашался на службу на срок от трех до шести лет и получал жалованье в размере от 100 до 150 рублей в год. Он мог подрабатывать в Архангельске, особенно если владел французским, английским, латынью, или мог давать уроки музыки. Проживание в доме на школьном дворе было бесплатным, расходы на отопление, освещение и прислугу также оплачивались общиной. Кроме того, община оплачивала дорогу морем в Архангельск и по окончании срока службы - обратно на родину16.

В густо застроенных районах Архангельска опасность пожара оставалась чрезвычайно высокой. В 1724, 1738 и 1753 гг. город поражали разрушительные пожары17. При пожаре 1753 г. большая часть Архангельска была уничтожена огнем, и при этом, вероятно, сгорела старая деревянная кальвинистская церковь в Немецкой слободе. Возможно, благодаря оживлению торговли община смогла выстроить новую церковь, причем из камня. Новая церковь была освящена в 1757 г. пастором Томасом Мензендайком18. Вероятно, церковь хорошо отапливалась, поскольку с того времени церковная служба велась и зимой19.




9 Veluwenkamp, 'The Archangel connection (1995) 32. Захаров, 'Торговля' (1985) 192,201. Amburger, Die van Brienen (1936) 14-15.
10 Veluwenkamp. 'The purchase' (1995) 89-90. Veluwenkamp, 'De Nederlandse gereformeerde gemeente' (1993) 42. Kellenbenz,'The economic significance' (1973) 574. Busching, Nieuwe en volledige geographie (1790) 537.
11 Veluwenkamp, 'De Nederlandse gereformeerde gemeente' (1993) 46,52, 63-64.
12 Veluwenkamp,'De Nederlandse gereformeerde gemeente' (1993) 36-37, 53-59.
13 Veluwenkamp,'De Nederlandse gereformeerde gemeente' (1993) 37, 45-46. См. также примеч. 12.
14 ГААО, фонд 1, опись 1, дело 1852, лист 29, 36, 39.
15 Veluwenkamp,'De Nederlandse gereformeerde gemeente' (1993) 43-44, 47-49.
16 Veluwenkamp,'De Nederlandse gereformeerde gemeente' (1993) 52. См. также примеч. 15.
17 Попова, Архангельск (1994) 66.
18 Amburger, Die van Brienen (1936) 14. Dalton, Geschichte (1865) 136,145. Gargon,'Historisch berigt' (1852) 41. Scheltema, Rusland (1817-1819) deel 4,332. Busching, Nieuwe en volledige geographie (1790) 622.
19 Veluwenkamp,'De Nederlandse gereformeerde gemeente' (1993) 45.

<< Назад   Вперёд>>